Герой Советского Союза Остапенко Дмитрий Яковлевич

Герой Советского Союза Остапенко Дмитрий Яковлевич

Остапенко Дмитрий Яковлевич – заместитель командира отделения противотанковых ружей (ПТР) 10-й гвардейской стрелковой бригады 9-й армии Закавказского фронта, гвардии младший сержант.

Родился 24 декабря 1924 года в селе Жёлтое вместе с братом-близнецом Иваном. Оба брата окончили 7 классов и курсы механизаторов, работали трактористами.

В Красной Армии с 1941 года. Дмитрий и Иван Остапенко, окончив курсы бронебойщиков, с сентября 1941 года – в действующей армии.

7 ноября 1942 года, отражая яростные атаки противника у посёлка Гизели (ныне пригород столицы Северной Осетии – города Владикавказа), комсомольцы братья-бронебойщики из 10-й гвардейской стрелковой бригады (9-я армия, Закавказский фронт) - заместитель командира отделения ПТР гвардии младший сержант Дмитрий Остапенко и гвардии красноармеец Иван Остапенко в одном бою подбили из ПТР двадцать один (21!) фашистский танк. Дмитрий - тринадцать, а Иван - восемь.

О подвиге братьев Остапенко сообщалось в сводке Совинформбюро. В ней отмечалось, что «подобных подвигов в хронике военных событий в битве за Кавказ не зафиксировано».

Командующий Закавказским фронтом генерал армии Тюленев И.В. подписал представление в наградной отдел Президиума Верховного Совета СССР о присвоении братьям Дмитрию и Ивану Остапенко звания Героев Советского Союза. Но в Кремле, почему-то, рассудили иначе...

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 декабря 1942 года за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистским захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм младшему сержанту Остапенко Дмитрию Яковлевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 965).

Красноармеец Остапенко Иван Яковлевич в тот же день был награждён орденом Ленина.

День Победы братья Остапенко встретили в поверженной гитлеровской столице - Берлине.


“Дмитрий... в школе и на колхозных полях был таким же, как и все другие. Было ему девятнадцать лет. 

Мне, брату героя, яснее, чем кому бы то ни было, видны боевые заслуги: ведь мы с ним вместе росли, учились, вместе пришли в армию, 
вместе овладели противотанковым ружьем, вместе вступили в комсомол и вместе дали врагу смертный бой, в котором нам удалось уничтожить 
двадцать вражеских танков. Это был очень тяжелый бой...
Немцы надвигались на нас двумя танковыми группами. С одной стороны, ползли восемь машин, с другой — восемнадцать. Они были густо 
облеплены немецкими автоматчиками... И когда немецкие танки подошли на 100 метров, мы ударили из своих верных ружей. Дмитрий с 
первого выстрела угодил в башню ведущего танка. Танк клюнул носом и окутался облаком черного дыма. Открылся люк, из него вырвалось пламя, 
и сноп искр взлетел к небу. Это рвались боеприпасы...
Горящий танк преградил путь другим машинам. У немцев возникло замешательство. Этим умело воспользовался Дмитрий...
Когда от выстрелов брата загорелся тринадцатый по счету немецкий танк, ружье замолчало... Гитлеровцы наседали на него, как стая зверей.
После боя... мне передавали, что брат убит, но поверить в это было очень тяжело...”

Читал я письмо Ивана Остапенко вслух, медленно, а Дмитрий Яковлевич внимательно слушал меня. Потом сам продолжил рассказ:
— Когда я подшиб первый танк, немцы перенесли огонь на наш окоп. Такое поднялось вокруг, что и сейчас страшно вспомнить: танки лезут вперед, 
автоматчики кричат, стреляют. Я на автоматчиков старался не обращать внимания — их били стрелки, а мое дело — следить за танками. И я 
подбивал один танк за другим. Теперь, когда вспомню, даже удивляюсь, откуда у меня было спокойствие. Если я попадал в танк и он не загорался, 
я слал ему вторую пулю, чтобы дым пошел.

Первую атаку отбили. Лейтенант Шубкин говорит: “Самое время теперь закурить”. Закурили. Но тут снова танки полезли. Я опять взялся за 
работу. В бою не замечаешь, как и время летит! Вот уже поранило моих обоих товарищей.
Изредка переговаривался со мной лейтенант Шубкин, потом и он замолчал: убило его миной... Остался я один.
Вдруг вперед вырвался тяжелый танк, а у меня уже все патроны вышли. Отходить нельзя: все равно пропадешь — сильный огонь. 
Схватил я автомат, выждал момент и отполз в сторону от окопа, стал фрицев косить автоматным огнем. А немецкие танкисты не заметили, что я уполз. 
Навалился их тяжелый танк на мой окоп и начал его утюжить. Вот однополчане и брат подумали тогда, что я пропал.
Тут меня ранило, и я потерял сознание. Очнулся от какого-то удара. Открываю глаза — надо мной стоят фашисты...

Да, Дмитрий Остапенко попал в плен, но не был сломлен его дух. При первой возможности боец совершил дерзкий побег. Добрые люди укрыли его, 
и тут вскоре подоспели наступающие советские войска. Сержант быстро подкрепился в госпитале и снова в боевой строй. 

Пехота ВОВ

War is Over 1я страница


начало